Государственная пропаганда рисует образ современных сотрудников спецслужб как образ безупречных, всемогущих и принципиальных борцов с врагами народа и государства. Имена героев нашего нового расследования вам неизвестны. Они хотели бы навсегда остаться в тени. В этом материале мы расскажем о семье краснодарских чекистов, которые владеют элитной недвижимостью, стоимостью в десятки миллионов рублей.
Глава I. У мостов есть глаза
Месяц назад сотрудники спецслужб отмечали «День чекиста». 21 декабря исполнилось ровно 105 лет со дня образования Всероссийский чрезвычайной комиссии — ВЧК. Кремль на официальном сайте опубликовал видео, в котором Владимир Путин поздравил силовиков: «Среди главных приоритетов работы всех спецслужб, и прежде всего ФСБ, остаётся борьба с терроризмом. Опыт в сфере антитеррора у вас достаточный, поэтому работу по предотвращению терактов необходимо и впредь вести системно и наступательно, — сказал Путин».
За два с лишним месяца до этого поздравления прогремел взрыв на Керченском мосту. Только ленивый не стал выдвигать версии о том, как взрывчатка попала на один из самых охраняемых объектов страны, кто её туда доставил и куда, в конце концов, смотрела ФСБ.
Нет сомнений, что заключительная часть этой операции осуществлялась в Краснодарском крае — именно с нашей территории въехал грузовик со взрывчаткой. Кто за это ответственен?
В ФСБ есть так называемая «вторая служба», а в ней целый отдел по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом. Пару лет назад это подразделение спецслужбы было у всех на слуху в связи с отравлением политика Алексея Навального. По данным Bellingcat и The Insider один из ключевых организаторов отравления, Валерий Сухарев — сотрудник именно этого отдела ФСБ.
В Краснодаре про «вторую службу» давно публично ничего не говорят. Десять лет назад сотрудники краснодарской «второй службы» сопровождали политическое преследование профессора Михаила Саввы.
— Преступления не было. — рассказывает Михаил Савва в интервью «Протоколу». — Ни одного из преступлений, которые мне приписывают. А приписывалось мне нецелевое расходование средств краевого гранта. То есть, администрация края выделила деньги на социальный проект. Организация, в которой я тогда работал и которой уже не существует — «Южный региональный ресурсный центр», выполнила этот проект, потратила все деньги по назначению, но следователи заявили, что на этот проект мы потратили другие деньги, а вот те деньги, которые пришли, мы потратили на что-то иное. Ну это просто был какой-то безумный абсурд, о котором серьёзно вот, без усмешки, даже невозможно рассказывать.
Второй уголовный эпизод в этом же деле был связан с тем, что я якобы получил деньги за лекции, которые не прочитал, при этом эти лекции не были моими, их не было у меня в расписании. Там стояла фамилия другого преподавателя, а моя подпись в учебном плане была просто подделана, что было доказано потом экспертом-почерковедом. То есть, это было уголовное дело, которое прикрывало другие планы управления ФСБ, а именно — взять меня вот по этому поводу, другого не было у них, и затем заставить признаться в том, что я являюсь шпионом. Ну каким-то, наверное американским, они предполагали. Когда они не нашли подтверждений того, что я шпион, поскольку шпионом я не был, им пришлось включить, что называется «задний ход». Я получил условный срок и через несколько месяцев эмигрировал, потому что управление ФСБ было очень обижено: я вышел на свободу, но я не прекратил правозащитную деятельность, я не прекратил свою политическую активность, такого они не прощают.
Михаил Савва считает, что «вторая служба» по сути является «политическим сыском»: «Высшее руководство России постоянно заявляет о том, что политических заключённых у нас нет. Если у вас нет политических заключённых, то тогда почему у вас есть отдел по защите конституционного строя? Можно ловить преступников, которые убивают, грабят, которые совершают экономические преступления, если это действительно преступления. Но вот для такого отдела я вообще не вижу сферы деятельности в условиях демократии. В условиях тоталитарного режима или авторитарного, да, работа для них безусловно есть. И эта работа состоит в том, чтобы сохранить власть за теми, в чьи руки она когда-то попала. Вот именно этим и занимается отдел, о котором вы задали вопрос».
С преследованием неугодных и их устранением «вторая служба» справляется, хоть и не очень успешно. Давайте разберёмся, кто возглавляет отдел УФСБ России по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом в Краснодарском крае, чем живёт он и его родственники.
Глава II. Обитаемый остров
Три года назад редактор «Протокола» Александр Савельев написал статью «Остров роскоши». Она была опубликована в «Новой газете». Это материал о том, как отставной полковник ФСБ Василий Чаленко осваивает элитные угодья на юге Краснодара. Зелёный остров расположен между старым и новым руслами реки Кубань. В середине нулевых его арендовали для «организации спортивно-оздоровительной площадки». В начале десятых остров приватизировали и начали строить здесь элитные коттеджи.
Формально Зелёный остров находится в Республике Адыгея, хоть фактически их разделяет река. Зато с Краснодаром это место соединяет незаконная дамба, причастность к строительству которой Василий Чаленко отрицает.
Экологи неоднократно поднимали тему застройки острова. Росприроднадзор даже посчитал, что реке Кубани из-за засыпки русла землёй, образующейся от рытья котлованов под фундаменты домов, был нанесён ущерб свыше 60 млн рублей. И всё же, отставного полковника никто так и не наказал.
В интервью для статьи в «Новой газете» в 2019 году координатор «Экологической Вахты по Северному Кавказу» Андрей Рудомаха предполагал, что судебное решение о сносе дамбы злостно не выполнялось и причиной этого являются «старые связи Чаленко в силовых органах». Нам удалось найти эти «связи». И не где-то, а непосредственно на самом Зелёном острове.
Глава III. Коттедж по борьбе с терроризмом
Изучая список собственников земли на Зелёном острове, мы наткнулись на некого Владимира Сергеевича Шишкунова. Само по себе это имя нам ни о чём не говорит. Поисковики ничего особенного о нём не знают. Максимум, что удаётся найти с первой попытки — страничка в «Одноклассниках». С виду, это обычный 68-летний мужчина. Живёт в Краснодаре, в отличие от своей жены Светланы, ведёт свою страничку не активно. В «Одноклассниках» у Светланы Шишкуновой опубликовано три сотни фотографий — в основном цветы, но не только. Вот фотография супругов у памятника Феликсу Дзержинскому, которого современные сотрудники ФСБ считают основателем своей организации.
Дальше мы находим ещё одну интересную фотографию — это поздравительная открытка с портретом Светланы Шишкуновой, её именем и отчеством. Банальные стишки к восьмому марта нас не интересуют, а вот подпись в левом нижнем углу — да.
Совет ветеранов «ККООВС» — Совет ветеранов Краснодарской краевой общественной организации ветеранов спецслужб.
Из утёкшей базы данных мы выяснили, что Владимир Шишкунов зарегистрирован в квартире одного из домов по улице Игнатова в Краснодаре. Вместе с ним в этой квартире зарегистрирован его сын — Максим Владимирович Шишкунов.
С этим именем уже проще. В 2013 году газета «Вольная Кубань» писала, что некий М.В. Шишкунов руководит одним из подразделений УФСБ России по Краснодарскому краю. В апреле 2022 года Максима Шишкунова называли одним из возможных покровителей главы отделения ФСБ в Белореченске, Мирослава Прищепы. Последнего подозревают в получении взятки в особо крупном размере за «незаконное бездействие» в отношении незаконной добычи полезных ископаемых. Максима Шишкунова в этом материале называют руководителем отдела по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом управления ФСБ России по Краснодарскому краю. Он настолько непубличный, что нам удалось добыть только такую его фотографию — 20-летней давности.
Чтобы быть уверенными на 100%, ищем номер телефона Максима Шишкунова в слитых базах. Через известный Telegram-бот проверяем, как он записан в телефонных книгах других людей. «Максим Шишкунов», «Макс Сосед», «Максим Козет» — именно к Козетскому поселению относится Зелёный остров, домом на котором владеет отец Максима.
По этому адресу, кстати, заказывала доставку еды жена Максима Шишкунова, Наталья. На номер мужа она зарегистрировала аккаунт в «Яндекс.Еде».
В инстаграме Наталья Шишкунова публикует фотографии дочери и домашних животных из дома на острове, а вот она публикует фотографию с наклейкой «На Берлин» и хештегом #окна_победы из краснодарской гимназии, где учится её дочь.
Вернёмся к телефону Максима Шишкунова. Целый ряд людей записал его номер как «Шишкунов Бт», «Бт Максим Владимирович», «Бт Краснодар Макси», «Максим Бт». Что же это за загадочные буквы рядом с именем и фамилией нашего героя? БТ — это аббревиатура. Борьба с терроризмом. О причастности Шишкунова-младшего именно к этому отделу в ФСБ писали журналисты. Мне кажется, мы набрали достаточно вводных, чтобы быть уверенными — Максим Шишкунов работает в ФСБ и возглавляет местную «вторую службу».
Самому чекисту, судя по всему, ни на острове, ни где бы то ни было, формально вообще ничего не принадлежит. Кроме пары автомобилей: старенькой Нивы и инфинити, стоимостью около 1,5 млн рублей. Зато Шишкунов-старший на Зелёном острове владеет домом площадью в 260 квадратных метров. Ему здесь принадлежит около трёх тысяч квадратных метров земли. Стоимость дома мы оцениваем минимум в 35 миллионов рублей. В целом, недвижимость здесь, оформленную на Владимира Шишкунова, мы оцениваем примерно в 80 миллионов рублей.
Отец Максима Шишкунова к седьмому десятку лет успел накопить целое состояние и теперь задача сына-чекиста — помогать обустраивать элитное загородное жильё, оборонять его от государственных органов и недовольной общественности. Может быть, с этим связаны регулярные маски-шоу со снайперскими винтовками, применением силы и спецсредств у экологов в Краснодаре?
Политолог Михаил Савва считает, что ни одно политическое дело в Краснодаре не обходится без согласования со «второй службой» ФСБ: «И на моём примере я могу сказать, что второе моё дело, которое официально вела не федеральная служба безопасности, в отличие от первого, согласовывалось до мелочей с управлением ФСБ по Краснодарскому краю. Причём следователь полиции даже не скрывал то, что они проводят совещания, то, что он получает указания как необходимо действовать. Это говорит о том, что в правоохранительных, так называемых, органах России есть жёсткая вертикаль. Я бы назвал её биологическим термином — есть пищевая цепочка, где верхние уровни могут пожирать нижние уровни и, соответственно, командуют ими. Вот таким образом, управление ФСБ командует краевой полицией».
Глава IV. Другие владения семьи Шишкуновых
Владения семейства Шишкуновых домом на острове не исчерпываются. Владимиру Шишкунову с 2009 года принадлежит квартира в Краснодаре в микрорайоне Гидростроителей на улице Парусной — её площадь почти 70 квадратных метров. Стоимость этой квартиры мы оцениваем минимум в пять миллионов рублей.
С 2018 года ему же принадлежит доля в нежилом административном здании на улице Гаражной. В станице Пластуновской отцу главного борца с терроризмом принадлежат участок и небольшой домик, стоимость которых мы оцениваем приблизительно в три миллиона рублей.
На Светлану Шишкунову, мать главного краснодарского защитника конституционного строя, записан дом в элитном коттеджном посёлке «Виктория Престиж» в хуторе Ленина под Краснодаром. Стоимость этого дома мы оцениваем в 10 миллионов рублей.
Строительство этого коттеджного посёлка мы связываем с семьёй депутата Государственной думы Алексея Ткачёва. Это родной брат бывшего губернатора Краснодарского края Александра Ткачёва. Мы рассказывали о борьбе местных жителей за сохранение лесополосы рядом с этим посёлком в нашем расследовании «Брат-депутат. Второй фильм о семье Ткачёвых».
Помимо равнинной части Краснодарского края и Адыгеи, Шишкунов осваивает и причерноморье. В Красной Поляне ему принадлежит квартира площадью 75 квадратных метров. Вот, в этом же доме квартира такой же площадью выставлена на продажу за 29,5 млн рублей.
В Туапсинском районе, в садовом товариществе «Лесная поляна» Наталье Шишкуновой, жене Максима, принадлежит шесть соток земли и дом почти в 100 квадратных метров. Это больше похоже на лесную дачу, чем на реальный актив. Мы оцениваем стоимость этого владения от трёх до пяти миллионов рублей.
Глава V. Откуда деньги?
О том, помогает ли краснодарский чекист Максим Шишкунов белореченскому чекисту-взяточнику Мирославу Прищепе избежать ответственности, мы можем только догадываться. И всё же, наверняка, именно Шишкунов помогал решать проблемы застройщика-чекиста Василия Чаленко, когда они у него возникали. Ведь на отца главного защитника конституционного строя и борца с терроризмом здесь оформлены дом и земля.
Скромный пенсионер Владимир Шишкунов был индивидуальным предпринимателем совсем недолго — с февраля по сентябрь 2020 года. В слитых базах указано, что он раньше работал в компании «Системы безопасности». Сейчас её единственный владелец — некий Евгений Лебедев.
Он же был учредителем краевой общественной организации «Удабо». Название расшифровывается как «ударный бой». В описании организации «ВКонтакте» говорится, что «ударный бой» — это новый, ни на что не похожий взгляд на поединок. Какое-то очередное правосланое казачье карате. В списке учредителей организации значилась также Наталья Шишкунова — жена Максима.
— Не могу сказать именно об этой службе и их коммерческих интересах, но безусловно ФСБ глубоко коммерцианализированная структура. — считает Михаил Савва. — Очень глубоко. Очень много из того, что там делается, делается в расчёте на конкретную денежную выгоду конкретным лицам. Я уже не говорю о бизнесе, который оформляется на родственников. Это уже фактически легальная, повсеместная практика. Но, очень часто это открытая коррупция, и всегда эти люди, когда приходит время уходить в отставку, перемещаются в бизнес-структуры. Это такой механизм внедрения для того, чтобы обеспечивать контроль за бизнесом, особенно за крупным бизнесом, и это чрезвычайно опасно. Это опасно для самой службы, которая, как следует из её названия, должна охранять государство, должна обеспечивать безопасность страны. Она неэффективна в этом плане, но и это ещё более небезопасно для людей, которые попадают в поле зрения этой службы.
Учитывая, что кто-то записал номер Шишкунова-младшего как «Максим Козет», можно смело предположить, что отец чекиста — номинальный держатель активов сына. Мать Максима Шишкунова, Светлана, тоже не засветилась в управлении бизнесом. Жена чекиста, Наталья Шишкунова, была учредителем одной общественной и одной коммерческой организаций, не отличавшихся финансовой успешностью. Шишкунов-старший мог накопить около 130 миллионов рублей на выкуп недвижимости по всему Краснодарскому краю и Адыгее.
Возникает логичный вопрос, откуда такие деньги у госслужащего и его родственников?