Несмотря на то, что многие считают бряцание ядерным оружием — угрозой и нагнетанием милитаризма, у «ядерного щита» есть и другая важная функция: успокоение населения перед выборами. Об этом в колонке для «Протокола» размышляет расследователь и аналитик Александр Верещагин.
Тема ядерного оружия в российской пропаганде этой осенью обрела вторую жизнь. С одной стороны, хватает инфоповодов: вчера Государственная дума отозвала ратификацию у договора о запрете ядерных испытаний; а с другой — пропагандисты и сами создают упоминаемость, как, например, Маргарита Симоньян, которая буквально предложила бомбить Сибирь или Патриарх Кирилл, который сообщил о божественном замысле при создании ядерного оружия.
Тем не менее, не смотря на любовь Кремля побряцать оружием и лишний раз предложить стереть кого-нибудь в «радиоактивный пепел», рост упоминаний ядерного оружия с сентября идет в разрез с основными тенденциями пропаганды. Если посмотреть на новости федеральных СМИ, вы не найдете новости о войне на главных страницах новостных сайтов или в пуле первых и главных сюжетов новостных выпусков на ТВ.
Например, анализ сайтов ТАСС и Кремля, а также телеграм-канала Дмитрия Медведева, проведенный «Агентством» свидетельствует о том, что российские власти к концу сентября практически перестали употреблять обороты «красные линии» и «удары по центрам принятия решений» в контексте угроз Западу и Украине.
Снижение войны в повестке происходит очевидно перед президентскими выборами в марте. Сам процесс подготовки Кремля к ним показывает, что агрессивная милитаристская повестка не близка россиянам. То же самое показывает и опыт выборов, прошедших в сентябре. Ни один из победивших кандидатов не использовал агрессивную милитаристскую риторику, а партии «Яблоко» и вовсе удалось провести пять кандидатов в местные парламенты и органы местного самоуправления под лозунгом «За Мир».
Кандидаты, конечно, говорили о войне, но использовали ее с акцентом на гуманитарных миссиях и акциях. Единственным исключением был Сергей Сокол в Хакасии, который шел от «Единой России» и активно эксплуатировал образ войны. Он начал гонку как «Ветеран СВО», предпочитал военную форму классическому пиджаку. Однако уже в ходе кампании не только переобулся, но и переоделся, а по итогу и вовсе снялся с выборов “по состоянию здоровья”. На выборах переизбирался кандидат от КПРФ.
Дилемма Кремля перед выборами строится главным образом на вопросе: как одновременно продавать идею войны в Украине и поддерживать статус-кво в России? Для этого необходимо как поддерживать идею необходимости и важности российского вторжения, так и не сильно тревожить ей людей.
Отдельную боль от снижения кремлевского милитаризма испытывает лагерь провоенно настроенных «патриотов», которые ожидали новой волны мобилизации и уже с начала войны ожидают политики «все для фронта, все для победы». Те из них, кто сохранил возможность критиковать руководство — отчаянно предрекают огромные сложности на фронте или вовсе поражение из-за увлечением Кремля всякой «ерундой» вроде выборов.
В то же время, в еженедельных опросах прокремлевского «ФОМ» прилеты дронов и БПЛА по территории России являются вторым по важности событием для россиян почти каждые семь дней, начиная с июня. Война становится все ближе для россиян.
Глава государственного ВЦИОМа Валерий Федоров в своем недавнем интервью рассказал, какой запрос есть в обществе перед выборами, и что Кремль может предложить россиянам. Он заявил, что это Безопасность — сейчас это главная ценность, то, чего не хватает людям.
В этом контексте, ядерное оружие выступает как своего рода убеждение для всех слоев общества в том, что несмотря на все внешние угрозы и внутренние вызовы, стабильность и безопасность России обеспечены. Это становится особенно важным в период, когда внешнеполитические напряжения усиливаются, а внутренний электорат стремится к сохранению статус-кво.
«Ядерный щит» — последний и весьма убедительный аргумент Кремля в доказательстве своей непобедимости не только перед своим народом, но и перед всем миром. В этом ключе ядерное оружие не просто военный арсенал, но и мощный инструмент психологической и политической поддержки, олицетворяющий устойчивость и непреклонность России на международной арене, особенно в преддверии ключевых политических событий.